Сегодня исполнилось 32 года со дня гибели Александра Сопровского.
Уже год мы с дочерью и издательством Б.С.Г. – Пресс готовим 2-х томник сочинений Сопровского. Очередная публикация будущего издания – его письма Цветкову - выходит в январском номере журнала «Новый мир». Предыдущие публикации его писем ко мне печатались в «Новом мире» 12.2020 и Казинцеву в «Знамени» 07.2021. Его не любила ни советская власть, ни постсоветская. При жизни его почти не печатали, да и после смерти с 1990 года за последние 30 с лишним лет вышли всего две книжки, на издание которых я собирала деньги.
Сегодня я предлагаю вашему вниманию первую автобиографию поэта, написанную на 1-ом курсе истфака МГУ, которую дочь нашла среди его многочисленных тетрадей. Она написана с юмором и предвосхищает будущие события, как будто все, что он в ней упоминает, уже произошло. Время показало, что автор ненамного ошибся: у него и научные труды позже выходили, и, по крайней мере, одну диссертацию он, правда не для себя написал, и крестился он. А еще Сопровский привел в своей биографии мысль Бахтина о «Большом времени», которая напрямую к нему самому и относится. Ведь в основе бахтинской концепции лежит то, что великие произведения, неважно, опубликованы они или нет, не пропадают бесследно, а живут в будущем времени более интенсивной и полной жизнью, чем в своей современности.
АЛЕКСАНДР СОПРОВСКИЙ — О СЕБЕ
Я родился 21 октября 1953 года. Мать узнала о своей беременности перед самой смертью Сталина. И мать, и отец — шахматисты. В паспорте я значусь с отцовской фамилией — Магергут. В отличие от многих, сменивших фамилию из страха перед казенным советским антисемитизмом, не хочу отрекаться от родного отца. Под отцовской же фамилией закончил исторический факультет Московского университета (1977–1982) ; под этой же фамилией выходили в СССР мои научные труды . Ранее (1970–1974) учился на филологическом факультете того же университета. В 1982–1985 учился в аспирантуре исторического факультета. В 1985 защитил диссертацию о <…> . Работаю <…>. С 1969 пишу стихи. Активно участвовал в выпусках поэтической антологии МВ. Считаю это кровным своим делом. Русские стихи нахожу нужным подписывать фамилией моей матери — русской фамилией, потому что художественное творчество через язык, мировоззрение, историко-культурные традиции, религию тесно взаимосвязано с народом — властелином языка. Полурусский по материнской крови, я осознал себя как русский — прежде всего благодаря поэзии. Крещен в православной вере <19..> . Из русских поэтов люблю больше других Пушкина, Тютчева, Пастернака, Мандельштама, Ходасевича, Ахматову (как великих); Георгия Иванова, Набокова (как лично мне близких и дорогих). Гениальными считаю переводы Пастернака из Тициана Табидзе. Из религиозной и публицистической литературы (в разные времена оба жанра — то сливаясь воедино, то расходясь — делали близкое дело): митрополита Иллариона, Сергия Радонежского, Нила Сорского, протопопа Аввакума, Тихона Задонского, того же Пушкина, Достоевского, веховцев, особенно С. Булгакова, Шестова. Авторов сборника «Из-под глыб» (особенно — Солженицына и Вадима Борисова). Из художественной прозы — того же Достоевского, отчасти — того же Набокова, Михаила Булгакова. Из западной литературы — прежде всего Исландские саги и Шекспира; очень серьезно, как это ни неожиданно, отношусь к Дюма-отцу; люблю Бодлера и Лорку (поэзия), Малькольма Лаури и Макса Фриша (проза). Не люблю — во все века — всего торопливо-«прогрессивного», лебезящего перед так называемым общественным мнением. Не люблю и бесчестного официоза. Люблю независимость в мыслях и страстях — соединенную с зависимостью от «большого времени» , от исторической традиции. Одной из основных бед сегодняшнего дня считаю разрыв, утрату взаимосвязи между религиозно-мировоззренческим ядром и художественным творчеством. — О прочем должны в одном плане сказать мои историко-культурные исследования и публицистические статьи, в другом (главном для меня) — мои стихи.
1978 год (?)
